25.09.2007
Бывший олигарх Герман Стерлигов стал отшельником
|
Домашнее
хозяйство Стерлиговых почти натуральное, и дети работают наравне со
взрослыми. Молоть зерно на самодельной мельничке - обязанность Арсения.
|
Вместе с красавицей женой и детьми он переселился в глухую деревню прямо с Красной площади.
В начале 90-х годов советский миллионер Герман Стерлигов, хозяин
первой сети товарных бирж «Алиса», стал символом нарождающегося
капитализма. Вторым символом стала его кавказская овчарка Алиса,
которая из друга человека вдруг превратилась в непривычное слово
«логотип». В те счастливые времена всем нам казалось, что вот-вот
скинем мы ненавистный тоталитарный «совок» и заживем как люди. Будем
ходить все в белых штанах и отовариваться 120 сортами колбасы. Прошло
шестнадцать лет. Постепенно выяснилось, что белые штаны на каждый день
- это очень непрактично, вкусной колбасы есть только два сорта:
сервелат и докторская. И вообще все это не важно, и только душа
бессмертна, а счастье - в детях. Первый советский капиталист Герман
Стерлигов в очередной раз стал первопроходцем. Он послал к черту
весь «эффективный рынок» и «общество потребления». Расстрелял из нагана
телевизор, продал особняк на Рублевке и поселился в глухом лесу на
хуторе, к которому даже нет проезжей дороги.
Дорога к дому
Сотовый телефон у отшельника Германа Стерлигова все-таки был и даже
работал, хотя на хуторе нет электричества. Меня предупредили, что после
пары интервью с коллегами бывший миллионер журналистов не жалует, а
прессу считает «бесовщиной». Действительно, первую фразу Стерлигов
произнес с металлическими нотками в голосе:
- Что это от меня понадобилось печатному органу Коммунистического союза молодежи?
Но я, не покривив душой, произнес нужные слова:
- Герман Львович, ваш телефон дал мне крестный отец моего сына.
Голос собеседника потеплел:
- Приезжайте, я вас встречу. До меня на машине не доедешь. Только ножками, по родной земле.
Для новой жизни семья миллионера выбрала самый медвежий угол
Московской области: Можайский район, до границы со Смоленщиной -
несколько километров. От последней грунтовки, где нас ждал Герман
Стерлигов, начинаются глухие заболоченные леса. Бывший миллионер верхом
на лошади выглядел колоритно и очень по-деревенски. Но мы его опознали
по сапогам. Это были не корявые кирзачи из сельпо, а сшитые на заказ
шевровые сапожки, которые ничего не весят и не промокают. Картину
дополнял кинжал, притороченный к луке седла и ружье-недомерок ТОЗ-106,
прозванное в народе «смерть председателя».
Герман Львович был рад и гостям, и удачной сделке, которую провернул прямо на раскисшей дороге:
|
Бог послал в этот день Стерлиговым: домашние соленья, грибной суп, ключевую воду и парное мясо. На фото: наш корр. Дмитрий Стешин и жена Германа Алена.
|
- А я пока вас ждал, бычка сторговал, - искренне похвастался нам
бывший миллионер. - Десять коров у меня, а покрыть их целая
проблема...
Меня предупреждали перед поездкой, мол, пиарится мужик. К выборам
небось готовится будущим. Сформирует имидж «миллионера от сохи» к 2008
году и - вперед баллотироваться. Оказалось, что это не так. Пару раз
мне приходилось общаться с подобными отшельниками. Настоящий отшельник
внимательно слушает гостей. Причем очень долго - других источников
живой информации у него нет. Журналисты «КП» не затыкались минут
пятьдесят, пока мы шли по перелескам. Рассказывали про
друга фермера с Новгородчины. Про всероссийскую перепись сельских
подворий. Стерлигов слушал внимательно и вдруг остановил лошадь:
- Странные вы какие-то журналисты, - сказал он нам. - Во-первых,
приехали с подарками (мы привезли миллионеру банку хорошего чая. -
Прим. корр.). Я хоть чай и не пью, только травки, но все равно приятно.
Во-вторых, не о том говорите. До вас тоже приезжали, так
написали, что жена от меня сбежала и заблудилась в лесах. А теща ее
ищет. Теща моя очень удивлялась.
Я горячо возразил:
- Герман Львович, я обещал: буду писать без чужебесия!
Стерлигов аккуратно расправил окладистую бороду:
- Где-где, а у меня в слободе бесов нет. Бесы все в Москве остались.
Дайте-ка я ваши сумки к седлу приторочу, а то они вам все руки
оторвали.
В деревню я приехал с Красной площади
Свое поселение Герман Стерлигов называет слободой. Когда-то на этих
пустошах стояла его родовая деревня, поэтому его «возвращение к корням»
верно даже географически. Дороги к хутору действительно нет, есть
только направления. В город по делам Герман Стерлигов ездит так: к
трактору цепляется здоровенный лист железа, на него заезжает джип и
едет по грязи, аки посуху.
- Зато гостей незваных не бывает, - говорит нам хозяин.
- Лоси заходят, мы их к крылечку поближе подпускаем, чтобы мясо
недалеко тащить. Я-то сам мяса не ем, раздаем друзьям и знакомым.
Хутор огорожен со всех сторон забором и грозными табличками: «Проход
на территорию Слободы с огнестрельным оружием приравнивается к
нападению!» Хозяйство у Стерлиговых большое. Живность просто кишит.
Десяток хозяйственных построек, дома работников. К хозяйскому дому
пристроен хлев - со всеми вытекающими запахами. И только по этой детали
я понял, что для Стерлиговых этот дом не дача и не баловство. На землю
семья миллионера села крепко:
- Не было счастья, да несчастье помогло, - говорит бывший
кандидат в Президенты России и отдает шестилетнему сыну Арсению повод
коня:
- На, отведи в конюшню, расседлай, через час напоишь. Мы же
почему переехали? Когда меня сняли с выборов, пришлось расплачиваться
за свою дурацкую патриотическую деятельность. В деревню я уехал вообще
с Красной площади, у меня офис был с видом на Кремль. Продали дом на
Рублевке - он у нас был очень дорогой - и осели здесь.
Мальчик и конь уходят, а на заднем плане - благостная картина:
остальные три сына Германа Стерлигова носят и складывают дрова в
поленницу. Это было сделано не на публику, мы уезжали вечером, а дети
продолжали работать. Причем самый младший, двухлетний Михей, был сам
размером с полено, но от старших не отставал. По словам хозяина, за
своих детей он не боится. Если они с детства приучены к труду, место
себе в жизни найдут. Вот только стоит ли искать это место в городе?
Герман Стерлигов считает, что города нужно уничтожать точно так же, как
уничтожали деревни во время индустриализации. Русский народ подрезан
под корень. И жизнь на земле - единственное спасение.
- Вот только никому это не нужно - спасать нацию, - вздыхает Стерлигов. - Пойдемте в дом, отобедаем.
|
В патриархальной семье Стерлиговых мать Алена - прочный тыл. На первом плане (слева направо): дочь Пелагея, мальчики Михей, Пантелеймон, Сергий и Арсений. Сам хозяин с овчаркой, потомком той самой Алисы, ставшей логотипом одноименной биржи.
|
Внутренняя миграция
На крыльце нас встречают женщины - жена Алена, которая выглядит так,
что признать в ней мать пятерых детей невозможно. Рядом с ней - дочь
Пелагея, которая в этом году будет заканчивать 11-й класс (раз в 2
недели на хутор приезжает учительница). Пелагея и сама хороша, и на
пригожих корреспондентов «КП» старается не смотреть, стоит, опустив очи
долу. Алена говорит с нами охотно, чувствуется, намолчалась на хуторе.
Рассказывает нам про гримасы Рублевки. Про заборы до неба и детей на
трехколесных велосипедах, за которыми медленно едет джип с
охраной.
Да мы на Рублевке соседей видели реже, чем здесь людей! - смеется она.
Похоже, что она не сильно жалеет о прошлой жизни.
По словам самого хозяина, хорошо иметь миллионы. Но заниматься для
этого бизнесом - увольте. Получается необъяснимый парадокс: деньги дают
свободу, а их добыча закрепощает. Первый миллионер с гордостью говорит,
что теперь ему не нужно ловить каждое слово политиков, прикидывая: туда
ли он вложил деньги? Теперь он зависит от своей работы и от погоды.
Точнее, от воли Божией. Когда зимой в 40-градусный мороз начали
котиться овцы и новорожденных ягнят даже бегом не успевали доносить до
теплого дома, это была настоящая трагедия, не сравнимая с обвалом
котировок на бирже. Но Бог отблагодарил за трудолюбие. Герман смеется:
- Я точно не знаю, сколько у меня сейчас овец. Было 159. На прошлой неделе родились 14. И еще будут!
Мы садимся за деревянный стол, над которым висят свечные люстры. Стерлигов перехватывает мой взгляд.
- Глаза не портятся от свечей, свет живой и теплый. Зимой метель, а мы целый день читаем Евангелие или другие духовные книги.
Я не могу удержаться от вопроса, благо дочь за перегородкой моет посуду:
- Пелагея вот скоро заневестится, где жениха ей искать?
- Зачем искать, жениха Бог даст.
- Ну да, выйдет из леса добрый молодец с ружьем...
Хозяин полностью согласен с таким поворотом событий:
- С ружьем... или там с фотоаппаратом.
И пристально смотрит на холостого фотографа Ивана. У Пелагеи за стенкой в мойку вдруг падает тарелка.
- А жить молодые где будут?
- Да здесь и будут жить, вон полей пустых сколько! Что они там
почерпнут доброго? Если не захотят оставаться в селе - будут жить в
обществе. Но не принимая его порядки. И это тоже будет благо,
ведь у моих детей будет иммунитет.
|
Сколько у него овец, Герман Стерлигов точно не знает. «Было 159, родились 14 и еще будут!»
|
Миллионер проходит как хозяин
Несколько лет назад Стерлиговых сожгли. Строились они на новом месте
по-рублевски широко. Мужики из соседних деревень отгрохали им
дом-терем, даже со стеклянной крышей. Мужики домик и запалили чуть ли
не в день сдачи.
- Знаю, кто сжег, - говорит Герман Львович, - но мстить не собираюсь - пускай всю жизнь от страха трясется.
Миллионер поначалу занимался городской благотворительностью.
Местные сразу смекнули: лох! Просили деньги вперед - «детям на
ботиночки». И уходили в загул навсегда. Пытался хозяин свои деньги
обратно стребовать или работать заставить. Бесполезно. Только злобу
мужики затаили, да и денег в деревне просто нет.
- В избу заходишь - пропито все. Кроме телевизора. Это для них
святое! Нет больше русских людей, остались только телезрители, - с
горечью говорит Стерлигов.
Мы бродим по грязи, осматривая огромное хозяйство. Без работников не
обойтись, но в окрестных деревнях непьющих найти не удалось. Пришлось
привозить из ближнего зарубежья русских. Да еще таких, которые бы
придерживались монастырских правил жизни на хуторе - без алкоголя,
курева и, главное, телевизора.
Герман Стерлигов смеется в бороду:
- Я своих овец миллионерам продаю и крупным бизнесменам. Звоню
и говорю: купи овцу за сто долларов! Дешевле, чем на рынке. И покупают!
Негоже считать деньги в чужих карманах, но я заметил, что
периодически русский крестьянин Герман Стерлигов отвлекался на свой
смарт-фон, кажется, проверял котировки каких-то акций. И в эти секунды
он мне напоминал продвинутого фермера из рассказов О’Генри. И почему-то
очень хотелось, чтобы таких фермеров было в России многие тысячи.
Которые поднимут страну, возродят деревни. Тысячи богачей, сколотивших
состояние на перепродаже турецких шмоток, нефти и металла, вдруг
просветлеют. И пойдут босиком по родной земле прямо к Богу. Увы,
вскоре я понял, что это лишь мечты. Потому что более
безумную картину вообразить себе невозможно.
Мы ехали назад к дороге, ведущей в Москву, с подарками -
домашними вареньями и соленьями. Прямо по непролазной грязи, сидя в
джипе бывшего миллионера, а ныне крестьянина. Вот только джип наш не
крутил колесами, а стоял на куске стальной цистерны. Нас тащил по
российским болотным хлябям трактор «ДТ», в кабине которого сидел
простой деревенский парень. И эта картина почему-то показалась мне
очень символичной.
ДОСЬЕ «КП»
СТЕРЛИГОВ Герман Львович
Родился в 1966 году в Сергиевом Посаде. Коммерческую деятельность
начал в конце 80-х годов, организуя концерты на вокзалах. После
принятия закона о кооперации создал сеть товарных бирж «Алиса» и за три
недели стал первым советским капиталистом и миллионером. Имел офис на
Уолл-стрит, замок в Бургундии и дом на Рублевке. С начала 90-х годов
примыкает к русскому патриотическому движению, борется против абортов,
сект и пропаганды разврата. Баллотировался на выборах в мэры Москвы в
2003 году, на пост Президента РФ и на пост губернатора Красноярского
края - безуспешно. Политика, по словам самого миллионера, и подорвала
его финансовое благополучие. Герман Стерлигов до сих пор продолжает
консультировать бизнесменов по финансовым и юридическим вопросам.
Источник:
«Комсомольская Правда»
|